Было еще очень рано, когда мы, уложив технику в свои фото-рюкзаки и захватив штативы, вышли наружу в прохладную свежесть ночи. Подъем, сборы проходили при свете фонариков, поскольку, как уже писал ранее, в кемпинге из-за неисправности генератора не было электричества. Скоро все участники нашей группы встретились в центральном помещении, где мы в полумраке при свете свечей сидели, заправляясь горячим кофе и поджидая нашего гида.
Такой ранний выезд не предусматривался правилами администрации, но благодаря способности Владимира договариваться, нас согласились доставить до нужного места съемки затемно. Молодой чернокожий проводник вскоре появился и предложил следовать за ним к машине. Нас ожидал приспособленный для сафари джип с несколькими многоуровневыми сиденьями, в общем, места всем с лихвой хватило.
Путь до места назначения мне особо ничем не запомнился, поскольку я сидел с прикованным к несущейся в свете фар поверхности дороги взглядом в полусонном состоянии. Было прохладно, к счастью, я захватил с собой флисовую кофту, которая оказалась весьма кстати.
Наконец, пройдя около 60 км, машина сделала разворот и оказалась на ничем неприметной стоянке. Водитель заглушил мотор, мы нехотя начали по одному спрыгивать в темноту на плотный песок, стряхивая остатки сна.
Время тянуть не стали, поэтому сразу же отправились в путь. Забросив за спину свой рюкзак, я включил налобный фонарик и зашагал вслед за нашим проводником. Спросил его о природе раздававшихся в предутренней тишине и напоминавших отрывистое пощелкивание звуков. Получил ответ: "Geckos". Ага, оказывается, это гекконы - ведущие ночной образ жизни ящерицы, жители пустынь. На вопрос "кто является главным хищником в этих местах" Коста (так звали проводника) сказал, что это леопард, но поскольку он очень осторожный зверь, то держится подальше от скоплений туристов. Зато ориксы менее пугливы, и цепочки их следов можно было видеть то тут, то там.
Дальше мы шли молча, чтоб не сбивать дыхание, поскольку начался пологий, но длинный подъем по довольно рыхлому песку. Где-то через километр пути мы стали спускаться к основанию окруженной высокими дюнами большой плоской площадки, в которой я угадал знакомые очертания знаменитого мертвого болота Dead Vlei. На желто-серой поверхности были видны десятки стволов погибших сотни лет назад деревьев (camel thorn trees - деревья с верблюжьими колючками то есть).
Начинало светать, хотя солнце еще не поднялось над горизонтом. Было пол-шестого утра. Мы собрались на краю болота, приготовились к съемке: развернули штативы, достали фотоаппараты. А затем отправились на поиски интересных композиций и кадров. К счастью, кроме нас на локации никого не было.
На первых снимках я использовал длинные выдержки 20-30 секунд. Все утро применял два объектива: 70-200/2.8 и 17-35/2.8-4, этого вполне хватало для любых сцен.
Становилось светлее, небо над горизонтом стало розоветь. Достал из рюкзака и установил поляризационный фильтр для того, чтоб усилить контраст картинки и насыщенность утренних красок.
Вначале я чувствовал на себе определенный груз ответственности: вряд ли я приеду сюда когда-нибудь еще раз, иной возможности поснимать в Dead Vlei не предвидится, и нужно было не подвести собственных ожиданий. С другой стороны, столько уже до нас фотографов посетило это место, столько ими сделано изображений, получивших, в том числе, разные призы на международных фото-конкурсах - трудно снять что-то новое. Однако потом, поймав в кадр остовы деревьев на фоне залитого розовыми красками горизонта, вдохновился результатом и продолжил работать более спокойно и свободно.
Солнце начало освещать западные склоны дюн, а вскоре из-за восточных (с красноречивым названием Big Daddy) - показались его лучи, и длинные тени отдельно стоящих деревьев потянулись вдоль всей поверхности мертвого болота.
Кстати, почему Dead Vlei именуют болотом и при том мертвым? Я уже несколько раз произносил это название, но ни разу не пояснил его значение. Дело в том, что столетия назад это место ежегодно пополнялось водой во время сезонного разлива речки Tsauchab и превращалось в озеро. Затем вода отступала во время засухи, но здешняя растительность была приспособлена к таким условиям жизни. Вычитал, что корни деревьев 'с верблюжьими колючками' способны вытягивать воду с невероятных глубин в 65 метров. С течением времени наступающие дюны пустыни Намиб постепенно отрезали путь сезонным наводнениям Tsauchab неподалеку. Деревья погибли, но не сгнили из-за жары и отсутствия влаги, а превратились в этакие окаменевшие истуканы. Очень редко здесь выпадают дожди, и вода все-таки находит путь в болото (Dead Vlei и переводится как 'мертвое болото'), но новые деревья уже не вырастают.
Окружающие Dead Vlei дюны, среди которых Big Daddy - самая большая (300-400 метров высотой, по разным источникам), поражают воображение своими крутыми почти отвесными склонами. Непонятно, почему до сих пор этот крохотный, по меркам пустыни, пятачок абсолютно плоской поверхности до сих пор не завалило песком.
Деревья 'с верблюжьими колючками' способны выживать до 300 лет. Погибли они очень давно. Я не смог найти точную дату начала засухи, хотя она наверняка есть, и это можно определить научным путем. Тем не менее, как обычно бывает, каждый из местных начинает прибавлять годы к возрасту какой-либо реликвии, чтоб она имела большую привлекательность для туристов. И вот - разброс дат гибели деревьев в интернете достигает от 600 до 1000 лет.
Вскоре на локацию начал прибывать народ - фотографы и просто слоняющиеся туристы, заехавшие 'для галочки' поглазеть на тысячелетние деревья мертвого болота. Нам там уже делать было нечего - солнце все-равно уже поднялось слишком высоко. К 7 часам утра мы закончили съемку и потянулись к выходу. Уже становилось жарко. Скоро ровная поверхность сковородки, как еще называют Dead Vlei, начнет раскаляться под лучами декабрьского светила, и лучше к этому времени забраться в какую-нибудь тень.
Проводник вел нас к стоянке машины. Местность с гребня дюны казалась незнакомой, ведь шли мы к ней в почти полной темноте, глядя себе под ноги, а при свете дня стало ясно, что мы находились в долине русла высохшей реки, зажатой с обоих сторон высокими песчаными горами. Крайней точкой этой местности, до куда могла подниматься Tsauchab, является другая 'сковородка' под названием Sossusvlei (переводится как 'тупиковое болото'). С точки зрения живописности, она менее привлекательна, чем Dead Vlei, зато именно она дала название всей долине.
Мы спустились к небольшой группе деревьев, где в тени их крон стоял ряд столов со скамейками. Скоро Коста разложил перед нами на скатерти множество разных продуктов, извлекая их из багажника машины. Я был удивлен сервису - завтракать в таком месте на свежем воздухе!
Вокруг столов поверхность земли под деревьями была усеяна длинными белыми стручками, отдаленно напоминающими наш горох, которые издавали звук, если ими потрясти. Я подобрал несколько таких плодов и потом привез к себе домой. Иногда беру один из них в руки, взмахиваю 'погремушку' - и вспоминаю произошедшие события, вижу пейзажи далекой жаркой страны, которые удалось наблюдать собственными глазами...
Во время обратного пути в кемпинг мы сидели уставшие и довольные, потратив немало энергии на утренние съемки. Нагретый солнцем воздух врывался в открытые окна, но уже не охлаждал, как ночью, а лишь компенсировал духоту внутри салона. Пару раз мы останавливали машину, чтоб сфотографировать те или иные виды с вздымающимися в небо извилинами дюн, но делали это ради спортивного интереса, понимая, что освещение уже не то.
Прибыв в лагерь, зашли в центральное помещение, чтоб договориться о поездке на следующий день. Тут я обратил внимание, что у окна на круглом столике посреди подарочных коробок стояла увешанная новогодними украшениями и фонариками елка. Вот это да! На фоне окружающих пустынных пейзажей снаружи это зрелище казалось необыкновенным.
Подошедшая девушка попросила нас пока не обсуждать наш план на завтра, так как китайцы, группу которых мы видели накануне, уже интересовались, почему это русские фотографы смогли попасть в Dead Vlei раньше их.
Мы проследовали в свои домики. Только теперь при свете солнца я смог разглядеть, что все лоджи и деревянные длинные мостки, по которым осуществлялось движение по лагерю, стояли на сваях, тем самым компенсируя неровности грубой каменистой поверхности внизу.
Вечером мы хотели отправиться куда-нибудь в сторону Sossusvlei, а до того времени можно было сидеть внутри под крытыми прессованной соломой крышами и пережидать полуденную жару.
Поскольку электричество за утро не появилось, мы решили съездить в сторону заправки, там попытаться зарядить аккумуляторы. Правда, это можно было осуществить только с помощью 'прикуривателя'. Владимир, по возвращению в кемпинг, оставил машину включенной, чтоб продолжить зарядку.
После обеда я вышел на веранду с сиденьями и столиком, скинул свои легкие белые тапочки с логотипом "РЖД", на фоне пустынной каменистой поверхности до горизонта они смотрелись забавно: куда же вас занесло?
Владимир вынес последний арбуз, и мы его там прикончили. Пробыв минут 10 под солнцем без одежды, я почувствовал, что кожа слегка начала краснеть: "достаточно для загара на сегодня", - подумалось.
Строение лоджа и материалы, из которых он был изготовлен, способствовали вполне комфортным условиям нахождения внутри. Кажется, в комнате даже кондиционер висел на стене, но мы его так и не включали из-за ненадобности.
Вечером, когда жара еще не спала, наша группа, за исключением Рови, которая не проявила желание ехать, собралась у нашей машины, и мы отправились по знакомой дороге в сторону высоких дюн.
Двигались по асфальтовому покрытию и старались найти интересное место с деревьями на фоне песков. Потом свернули с основной дороги налево, увидев, как над склонами огромной дюны кто-то летал на параплане. Мы с Владимиром поснимали с дронов. Фаризул зашагал к дальнему дереву с интересными фактурами слоеной местности с длинными тенями от гор.
Я пытался направить дрон вдоль самого гребня дюны, откуда ветер сдувал песок. Сверху открывался вид на бескрайнюю череду барханов в сторону юга и запада. К сожалению, солнце еще находилось достаточно высоко, а когда его лучи попадали в объектив камеры, возникали не очень красивые блики, и их было довольно сложно избежать. Заметил еще одну особенность пролета над областями глубоких теней: контроллер начинал предупреждать о столкновении, и дрон останавливался. Приходилось либо лететь с постоянными перерывами и остановками, либо выключать защитные сенсоры летательного аппарата.
Вернув дрон на землю, заметил небольшую черную птицу, что летала вокруг нашей машины, присаживалась время от времени на деревянные столбики ограждения, при этом не особо боялась людей, поэтому я достал объектив 70-200 и попытался ее заснять. Потом дома выяснил название: Pale-winged starling, то есть какая-то разновидность скворца. Южноафриканский эндемик, обитающий в засушливых регионах.
Мы долго ждали возвращения Фаризула, чтоб сменить локацию, а потом поехали в обратном направлении, чтоб остановиться у скопления деревьев, что заприметили до этого. Время летело быстро, скоро пришло понимание, что лучше начинать снимать там, где мы находились, иначе вообще не успеем что-либо сфотографировать. Было где-то пол-восьмого вечера, к восьми нужно было покинуть данную территорию.
Остановились на обочине. Идти до дюн в любую сторону было далековато. Поэтому я поднял в воздух дрон и направил его на север. В это время Фаризул с Тео начали снимать тайм-лапсы, установив штативы тут же рядом с машиной.
Пролетев километра 2-3, достиг склонов дюн, начал планировать вдоль их склонов и пытаться что-то снимать. Солнце клонилось к горизонту. Начали появляться розовые краски. Батарея уже наполовину разрядилась, поэтому пришлось возвращать дрон к машине.
Кстати, рассматривая позже дома следующий снимок, при 100% увеличении заметил в нижней его части цепочку следов и белое пятнышко какого-то зверя, так и не понял точно, кто это:
Когда развернул дрон в воздухе на юг и пролетел километр, увидел обалденный вид, от которого захватывало дух. Ряды казавшихся с высоты невысокими пирамид дюн протянулись до самого горизонта. Их вершины стали красными в лучах заходящего солнца. Замысловатые линии форм и извилины гребней барханов отделяли их освещенные стороны от уже погрузившихся в глубокие тени.
Уже в темноте мы возвращались в кемпинг, где нас ждал поздний ужин, и, наконец, появилось электричество. Я был под впечатлением от увиденного с высоты на закате. Хорошо бы чтоб удача от нас не отворачивалась...
На этом завершаю сей затянувшийся пост, дальше буду описывать нашу повторную поездку в Dead Vlei на следующий день нашего пребывания в лагере.
Описание остальных эпизодов поездки в Намибию в декабре 2018 года можно почитать по ссылкам ниже:
Комментариев нет:
Отправить комментарий